Не было никакого иного мира, кроме этой бесконечной сцены с рисунками мелом прямо на пространстве. Не было никакого иного голоса о важном, кроме её голоса. Я смотрела на такого ЖИВОГО человека -- оправдание всего рода человеческого в тот момент для меня -- и не могла ни о чём, кроме неё, думать. Жила с ней вместе.
Потом я могла думать. И снова боялась. Что не смогу радоваться в одиночестве. Что ближайшим же вечером замру, обездвиженная, но не перестану чувствовать -- будет больно, -- что слишком быстро сжигаю подаренную мне новую жизнь, что наверное уже, вот в эту минуту, сожгла последние её капли, что не сумею быть самостоятельной кошкой, что не смогу стать такой же прекрасной, как он, и не смогу сама дарить чудеса, когда и кому захочу.
Потом я опять могла думать.
понедельник, 30 декабря 2013